Селище

В жаркий полдень 22 июня 1941 года на луг, где сушили сено селищенские колхозники, прискакал на неоседланной лошади подросток:

- Война! Идите в сельсовет радио слушать!..

Мужчины призывались в армию. Мы в первые дни войны еще не понимали, что придется пережить нашему народу, как беспощадно война перевернет жизнь каждого из нас – мы просто работали там, куда нас посылали: заготавливали сено, копали противотанковые рвы на Днепре и Вазузе, пилили лес в Загоне…

Помню, как на Днепре тихо плакали девчонки, боясь потерять родных в случае эвакуации, как старательно долбили глину вчерашние мальчишки из Никитихи, Зубцова, Чубарова, Кулигина, как быстро и ловко делал печки в земле и готовил ужин добродушный, никогда не унывавший Петя Блинов, прозванный еще в школе Соломоном. В нашей бригаде не было взрослым. Мне, бригадиру, только-только исполнилось 16 лет, ребята были на год-полтора старше или моложе. Мы вставали вместе с солнцем и складывали лопаты после захода его… Я вспоминаю о тех ребятах так часто потому, что в живых из нашей бригады осталось немного.

Война – это не только безмерный труд на фронте и в тылу, это преждн всего, и потери, которые ничем не возместить, ничем не окупить. С фронтов не вернулись десятки юношей и мужчин нашего сельсовета, к этому нужно добавить жертвы оккупантов: ребят, сожженных в Никитихе, стариков, отравленных в Болаеве, других – убитых и угнанных на чужбину. А скольким людям война нанесла физические и духовные раны, незаживающие до сих пор.

Жил в Селище инвалид первой группы В. И. Мурашев. Война для него началась под Ленинградом. Был прожектористом, воевал в пехоте, под Невской Дубровкой тяжело ранен, четыре месяца в госпитале голодного Ленинграда, потом – учебный полк, командир отделения, курсант артиллерийского училища… 5 июля 1943 года началась битва на Курской дуге, 12 июля наши войска перешли в наступление против Орловской группировки врага, 13 июля полк самоходных установок, в котором служил Володя Мурашев, вел трудный бой, пробиваясь к городу Болхову. Из этого боя его, молодого командира, вынесли без сознания. За долгие месяцы в госпиталях залечили раны, а зрение вернуть врачи не могли. Владимир Иванович получает пенсию, у него есть дом, семья, выросли дети, но он никогда не видел их глаз, никогда не увидит глубокого разлива Медуницы в Дейкине, зеленой волны колосящейся ржи, он не может ни пахать, ни сеять… И виною этому – война, фашизм.

В период оккупации было расхищено имущество колхозов, уничтожены фермы, кроме коров, которых животноводы отогнали вглубь страны. Оккупанты отобрали скот и птицу, принадлежащие колхозникам. До сих пор в Селище рассказывают, как несколько немцев гонялись за петухом, последней живой тварью, оставшейся во дворе Ручкиных, как гитлеровский солдат чуть не убил мою младшую сестру за то, что она пыталась отстоять козу, единственное сокровище многодетной семьи, оставшейся без отца и без дома. Спасла сестру О. А. Ручкина, буквально вырвав ее из рук фашиста. И еще рассказывают: Алексей Федоров спрятал барана на сеновале, но немецкий солдат вытащил того барана за рога на улицу, неожиданно со стороны чубаровского леса хлопнул выстрел – солдат упал замертво. Тот выстрел обещал близкое освобождение людям.

После разгрома под Сталинградом, поняв, что Ржевско-Вяземский выступ им не удержать, гитлеровские генералы, готовясь к отступлению, вывозили из наших районов все ценное и, самое страшное, угоняли людей – мужчин и молодежь. Большинство жителей селищенских деревень, которым грозила каторга, бежали из-под конвоя и укрылись в лесах. Специальные команды гитлеровских солдат проводили облавы, прочесывали леса. Во время облавы были схвачены и полуживыми сожжены в овине около Никитихи И. П. Кабанов, И. О. Осипов, В. А. Фролов, Д. П. Махров, В. В. Родионов, А. Михайлов. 8 марта оккупанты согнали всех жителей Селища в дом Конокотиных, а за домом поставили миномет и, прикрываясь живыми людьми, вели огонь по чубаровскому лесу, оттуда ожидалось наступление наших войск. Поздно вечером всех – старых и малых – выгнали из дома и под конвоем повели в Новодугино, там их загнали в один из окраинных домов, приказали сидеть тихо, не выходить, а чтобы приказ не нарушили, подперли дверь снаружи. Окончилась ночь. Прошел день. Неизвестность и страх терзали матерей, дети хотели есть и пить.

Мальчишки пытались выползти к колодцу, но каждый раз им не давали поднять голову свистящие рядом пули. Ночью их поднял на ноги душераздирающий крик, крик ужаса – где-то рядом совершалось страшное. Люди прильнули к окнам и щелям во дворе. Перед окнами темнел лес. Со двора – ослепляло пламя пожара: горели дома в центре поселка, трещали автоматные очереди. Крик и стрельба оборвались так же резко, как и начались. Скоро стало совсем тихо. Это странная тишина пугала, настораживала, обнадеживала…

Дверь дома распахнули два молодых лейтенанта. От них узнали, что родное село и дорога на Селище свободны.

И только потом узнали, что слышали в ту ночь крики жителей поселка, которых гитлеровские палачи загнали в дом и сожгли живьем. Возможно такая же страшная смерть угрожала и им, спасли наших родных и односельчан стремительно наступавшие бойцы 331-й и соседних стрелковых дивизий.

На фронте зримее чем где-либо проявлялось мужество, высокая нравственность и патриотизм советских людей. Многие наши земляки достойно исполнили свой солдатский долг, пройдя с боями тысячи километров трудных военных дорог, иные из них получили тяжелые ранения, многие – отдали свои жизни за нашу свободу.

Комсомолец 20-х годов, бывший председатель Селищенского сельсовета Василий Меркурьевич Крылов защищал Ленинград, с марта 1994 года командовал танковой ротой. За смелость и самоотверженность награжден тремя орденами, а в бою за город Шауляй проявил находчивость и отвагу, за которые ему присвоено звание Героя Советского Союза.

Михаил Васильевич Васильев начал воевать с немецко-фашистскими захватчиками с июня 1941 года, участвовал в боях под Могилевом, Ельней, потом освобождал родную землю, прошел с боями Польшу, за трудный бой в междуречье Вислы и Одера он получил орден Славы III степени за умелые действия и смелость в боях за Одером – орден славы II степени, во время штурма рейхстага старший сержант Васильев, сбив немецкого фаустника, фаустпатроном уничтожил огневую точку противника, мешавшую наступлению наших бойцов, потом вел огонь по вражеской пехоте, прикрывая своих товарищей. За инициативу и отвагу во время боя в центре Берлина он награжден орденом Славы I степени.

Михаил Васильевич был четырежды ранен, контужен, подорванное здоровье с годами ухудшалось, несмотря на это, он добросовестно трудился и вел общественную работу до последних дней жизни.

Поистине героический подвиг совершили женщины и подростки военных лет, поднимавшие колхозное хозяйство после оккупации. В Селище после освобождения осталось трое мужчин, из них один был стар, второй – инвалид, третий, не призванный в армию по возрасту, стал бригадиром. На полях работали женщины. Это они, втихомолку оплакивая мужей, братьев, носили на своих плечах семена со станции, копали земля лопатами, пахали, впрягаясь в плуг вместо лошадей, растили хлеб и сдавали его государству, с трудом спасая от голодной смерти своих малолетних детей. Таких женщин было много в деревнях нашего края, каждую по имени не назовешь, хочу поклониться им всем и особенно многодетным вдовам…

Кончилась война. На полях снова загудели тракторы. Больше стало скота. Одолели голод. Подрастали дети. Жизнь продолжалась.