Партизанский отряд "За Родину". УЗКИ ТРОПЫ В ТЫЛУ ВРАГА.

Читая документы, слушая рассказы бывших партизан и разведчиков, я часто вспоминаю разговор со старым коммунистом Михаилом Владимировичем Антоненковым, человеком, который во время войны трижды водил в тыл врага свой небольшой отряд и каждый раз удачно выполнял задания командования.

— Работа в тылу противника — дело хитрое, тонкое,— говорил Михаил Владимирович.—Там враг кругом, видимый и невидимый. Одной смелостью его не возьмешь, там нужна большая осторожность и тактика такая, чтобы его покрепче ударить, а самому живому-здоровому остаться. Малейшая промашка и — беда: людей и дело погубишь. Ведь это только в кино просто и мост взорвать, и эшелон под откос пустить. А ты попробуй доберись до этого моста... Узки тропы

в тылу врага...

Особенно узки были партизанские тропы под Вязьмой, куда стягивались охранные войска, отряды полевой жандармерии, где располагались многочисленные тыловые части, переформировывались и пополнялись дивизии противника, потрепанные в последних боях. Здесь партизанам нужна была особая осторожность, мгновенная реакция на всякое изменение обстановки в районе. И надо заметить, что В. Ф. Артеменко, В. Г. Сафонов и командиры партизанских групп, продолжая активную работу по собиранию сил и расширяя связи с населением, ни на миг не забывали о строжайшей конспирации.

Вернувшиеся из Борисовского сельсовета докладчики и сопровождавшие их бойцы доложили, что там действуют «свои» партизаны. Артеменко дал задание

Нилову: — Разыщи-ка, Костя, командира борисовских партизан. Мне надо с ним встретиться.

На следующий день, 31 июля, Костя привел к указанному месту И. Ф. Кулькова.

Артеменко в форме капитана Красной Армии, энергичный, веселый, уверенный в успехе начатого дела, произвел на Кулькова впечатление, которое трудно передать словами. Иван Федорович, несмотря на значительные боевые дела, чувствовал себя выброшенным из седла, а этот молодой капитан сразу нашел ему место в общем строю, Артеменко расспрашивал о проведенных операциях, о настроении людей в деревнях .Борисовского сельсовета, о количестве партизан в

группе Кулькова.

— Эх, товарищ капитан, собрать бы ребят да рвануть через фронт,— высказал свою мечту Кульков.— А то придут наши, спросят: чем тут занимался? С обозниками и полицаями воевал. Нескладно получается...

— Может быть, и скажут такое те, кто здесь не был. Потом узнаем, что о нас говорить будут. А сейчас, Иван Федорович, собирай боеспособный отряд и считай, что ты нужным делом занят.

Договорились, что почтовый ящик Кулькова будет в дупле старой осины. В.Ф. Артеменко записал пароль связных, и Кульков отправился в Анчуки.

В этот же день вернулся с задания П. Г. Пронин, он провел тщательную разведку в Холм-Жирковском районе, но Ястребова не обнаружил — по сведениям издешковских партизан, Ястребов несколько дней назад ушел в южном направлении.

О судьбе Ястребова и Вяземского партизанского отряда стало известно после освобождения района. На пути к месту назначения (Стуколовский лес у юго-восточной границы района) отряд потерял почти треть бойцов. М. И. Ястребов тяжело заболел. Собравшись к концу лета в Стуколовском лесу, партизаны оборудовали базу, наладили связи с коммунистами и советским активом двух сельских Советов, но вскоре вражеская разведка напала на след партизан. Еще до решающих боев погибли в разведке Т. 3. Мишкин, Ф. А. Никитин и начальник штаба отряда М. С. Гагаев . А вскоре малочисленному отряду пришлось вести неравный бой с карателями. В этом бою погибли Г. П. Гладков, М. Д. Лубенец, погибли бойцы и врач, защищавшие землянку с больным командиром отряда; до последнего патрона сражался окруженный врагами П.Е. Куницкий. Тяжело раненный, он, не желая попасть в руки фашистов, последней пулей добил себя. М. И. Ястребова гитлеровцы расстреляли. Среди этих честных и смелых людей оказался один трус, сохранивший себе жизнь (ненадолго) ценой предательства: он выдал товарищей, оставленных в Вязьме для работы в подполье, выдал коммунистов и патриотов Жулинского и Крутовского сельских Советов. Оставшиеся в живых партизаны отряда Ястребова ушли в Издешковский партизанский отряд, в котором воевали до освобождения района. Почему отряд М. И. Ястребова не установил связи с оперативной группой - судить трудно. Возможно, это собирался сделать, отправившись сам в разведку, начальник штаба отряда М. С. Гагаев, но погиб у деревни Коханово. А возможно, Ястребов, человек опытный в делах конспирации, находясь в тяжелом состоянии, не стал рассекречивать явку капитана Артеменко.

Два дня спустя партизанские связные сообщили, что отряд ищут два незнакомых человека. Артеменко поручил П. Г. Пронину и К. Н. Нилову встретиться с этими людьми и проверить их. Незнакомцами оказались житель поселка Новодугино С. И. Грачев и Д. Я. Бердышев, их направил на связь с оперативной группой секретарь Новодугинского райкома партии П. К. Кузьмин. Петр Кузьмич сообщил, что ожидаемого пополнения к ним не прибыло; он, оказавшись в тылу врага, разделил свой актив на две группы, обе группы направляются в район лесов северо-западнее Новодугина. Грачев и Бердышев назвали предполагаемые явки и почтовые ящики новодугинцев. Артеменко откровенно обрадовался — появлялась возможность установить постоянную связь с П. К. Кузьминым и создать еще одну партизанскую базу в Новодугинском районе.

— Вот что, товарищи, - сказал он, заканчивая беседу с пришедшими,—сегодня отдыхайте, а завтра отправляйтесь в новодугинские леса, найдите Кузьмина, передайте ему, что мы имеем возможность помочь вам оружием и боеприпасами, свяжем с нашими людьми, действующими недалеко от Новодугина, но приступайте к работе немедленно. Сообщите точное место расположения группы, я скоро к вам приду.

Грачев и Бердышев снова ушли в Новодугинский район. Недели две спустя они вернулись к Артеменко и сообщили, что на явке, известной им, П. К. Кузьмина не было и они не смогли установить с ним связь Сразу следует сказать, что П. К. Кузьмин к этому времени перебрался из Холм-Жирковского в Новодугинский район, но обстановка там была сложная, полиция тут же напала на след его группы, поэтому он не вышел на явку и только зимой начал активную работу среди населения.

В штабе вяземских партизан в эти дни шла подготовка к переходу на новую базу. В нескольких деревнях вблизи партизанского лагеря были замечены агенты карателей, через местных полицейских они пытались уточнить место расположения партизан, называли лес под Дробышами. Несколько раз гитлеровцы обстреливали этот лес из минометов, дважды за последние дни большие отряды немцев прочесывали южную часть лесного массива.

Ночью партизаны перешли большак Вязьма — Белый, углубились в лес и в двух километрах северо-восточнее деревни Сорокино построили первые шалаши своего нового лагеря. С запада лес, где расположились партизаны, окаймляли поля и маленькие деревни Свистово, Сорокино, Васильевское, а за ними неровной полосой снова тянулся лес. Деревеньки маленькие, по пять — десять домов, дороги к ним плохие, в таких лесных углах гитлеровцы не любили останавливаться. Сейчас этих деревень нет. Но есть на большаке Вязьма— Белый деревня Ломы. Если с восточной окраины ее вы пройдете строго на юг три километра, то окажетесь в том месте, где в августе — октябре 1942 года был лагерь вяземских партизан,

Артеменко приказал командирам группы разъяснить всем бойцам, что в целях конспирации запрещается совершать диверсии вблизи Сорокинского леса и приводить на базу людей, не проверенных и не зачисленных в отряд;. связь с местным населением будет обеспечиваться через связных оперативной группы или партизан, которым даны специальные задания по работе с жителями окружающих сел и деревень.

Район деятельности партизан под Вязьмой постепенно расширялся, усиливались удары по тылам вражеских частей. Хотя характер операций пока не менялся: засады, порча линий связи, разведка, уничтожение предателей, но операции проводились в более крупных масштабах и с большим умением. 16 августа на большаке Вязьма — Белый, у деревни Ломы, работала группа партизан П. Г. Пронина. Спилили десять телефонных столбов, смотали провода, забросили мотки проволоки в болото и, как повелось, замаскировались в придорожных кустах, зная, что скоро придут связисты восстанавливать разрушенную линию. Народ собрался стреляный, не раз ходивший в засады и на такие же вот операции, бойцы знали друг друга, и оттого встреча с противником не внушала страха, не волновала неизвестностью, а воспринималась как завершение уже проведенной операции.

Было еще светло. В траве стрекотали неугомонные кузнечики, у самого края неба вспыхивали зарницы, отблески далекой грозы,— вечер, как вечер, по-летнему теплый, и, возможно, этот :час ожидания не тянулся бы так. долго, если бы не комары. Туча маленьких кровопийц с отвратительным писком вилась над головами людей, насекомые лезли в глаза и уши, липли к рукам, и не хватало никакого терпения., чтобы не отмахнуться от этой назойливой братии...

Сначала послышался негромкий разговор, потом на белеющей в полумраке дороге стали видны силуэты нескольких человек. Десять - двенадцать немецких солдат осторожно подходили к месту обрыва. Гитлеровцам за последнее время часто приходилось восстанавливать связь, и они знали, что в большинстве случаев партизаны сразу не уходят, поэтому связистов стали сопровождать специальные группы охраны. У последнего столба немцы остановились, автоматчики прошили длинными очередями заросли одной и другой стороны большака. Послушали. Еще постреляли. Партизаны лежали молча. И когда вся группа подошла почти вплотную, партизаны открыли огонь... А потом собрали оружие и документы убитых и пошли на базу, зная, что теперь до утра немцы на линию не выйдут.

Операции такого масштаба проводились почти ежедневно в разных местах района.

Командиры оперативной группы понимали, что, как бы бдительны ни были их связные и разведчики, в скором будущем не избежать боев с карателями. Это обстоятельство ставило на повестку дня вопрос об объединении партизанских групп в один большой, построенный по принципам воинского подразделения партизанский отряд. Была и вторая, очень важная причина, настоятельно требовавшая объединения партизан: раздробленность партизанских сил района мешала планировать и осуществлять проведение более крупных боевых операций. За создание единого отряда были М. Л. Коханович, П. Г. Пронин, А. П. Перепелкин, П. И. Быстриков. Но не все командиры групп стремились к объединению, очевидно, это обстоятельство мешало капитану Артеменко самостоятельно решить такую важную проблему.